Канун Распятия. Глава из романа "Учитель - Иисус из Назарета"

Ученики зашумели, а Иисус встал, вышел из дома и пошел на гору Елеонскую, в Гефсиманский сад, а за ним и ученики его гурьбой, споря и крича.
Тут, Иуда воспользовавшись темнотой, незаметно отстал и свернув в переулок быстро побежал, спотыкаясь в темноте о камни...

И когда они отошли вглубь сада, остановил Учитель своих учеников взмахом руки и отошел подальше. Встал на колени на твердые камни и, дрожа от переживаний, в предчувствии великих страданий молился, говоря:
- Отче! О, если бы ты благоволил пронести чашу сию мимо меня! Но не моя воля, но твоя воля, да будет!
И долго молился Иисус, укрепляя себя, предчувствуя страдания так, что пот выступил на лице Его крупными каплями, и, падая на землю, становился этот пот, кровью.
Встав от молитвы, Он пришел к своим ученикам и застал их спящими. Разбудил он их касанием руки и укорил:
- Что же вы спите? Встаньте и молитесь, чтобы не впасть в искушение страха.
Говоря это, Он посмотрел назад, откуда они пришли и увидел огни факелов, и услышал громкий говор стражников и толпы.
Вместе с толпой шел и Иуда, который прятался за спины, а когда толпа приблизилась, он, дрожа всем телом выступил вперед, подошел к Иисусу и поцеловал его, приговаривая:
- Учитель! Учитель!

Горько стало Христу и сказал он, глядя в черные глаза предателя:
- Иуда! Целованием ли предаешь Сына Человеческого?..
Но не успел договорить, как заслонили Его ученики телами своими и схватили за руки стражей, пытавшихся арестовать Учителя. Сделалась тут суета и толкотня среди ночных деревьев. Вскрикнул выхватывая меч, неистовый Петр и отсек ухо одному из рабов Каяфы.
Видя это, Иисус поднял руку и сказал громко:

- Оставьте, довольно!.. – и коснувшись уха, излечил раба. И уже тише продолжил:
- Так Сын Человеческий идет по пути, который предсказан…
Подошли к нему стражи первосвященников и старейшины с мечами и кольями.
И сказал им Иисус:
- Как будто на разбойников вышли вы с мечами и копьями, чтобы взять Меня, - и, помолчав, добавил, - но теперь ваше время и власть ваша…

И взявши его грубо за руки, повели в дом первосвященника через спящий город. Ученики же, испугавшись авторитета первосвященников рассеялись дрожа и недоумевая и только Петр шел издали и смотрел, как стражи, прикрываясь темнотой сначала робко, а потом все более нагло издевались над Христом, видя его кроткость и терпение.
А рано утром, повели его в Синедрион и устроили над ним не суд, а судилище, признали виновным и повели его к Пилату с криками: «Судить его! Судить!». Иисус шел, говоря толпе непонятные слова:
- Ныне будет суд не Мне, а миру сему! Ибо ныне Князь мира сего будет изгнан вон!..
При этих словах один из стражников, тех что стерег его ночью, вдруг вгляделся в Иисуса и словно вспомнив что-то, побежал прочь, расталкивая народ, - так был он велик ростом и силен.
И падая от его ударов, люди тут же вставали, забывая боль и словно не видя бегущего в ярости стражника, давящего и расталкивающего людей по сторонам от себя…
Выбежав за город, стражник преобразился и чёрной, громадной птицей взмыл-взлетел в небо…

…Планируя, убавив скорость полёта, Сатана мягко приземлился у входа в пещеру, вошел внутрь и подойдя к кострищу, раздул огонь, прилёг подле на мягкую ковровую подстилку.
Тяжело вздыхая, он засмотрелся в переливы ало-фиолетового пламени, вспоминая и тайную Вечерю и ночной Гефсиманский сад, и скорбное лицо Иисуса Христа…
- Я там был и запомню это на все времена - пророкотал он сурово сдвинув брови…

…Вечер надвигался тьмой и пока день уходя, ещё светился на вершинах, снизу ползли лиловые синие сумерки ночи. Но она, ночь, медлила, словно боялась победить, ибо предчувствовала свое грядущее поражение на рассвете...
Всё застыло на время, содрогаясь и предчувствуя...

…Незримый Сатана беседовал с первосвященником Анной:

- Я говорю тебе – мир создан Богом безгрешным, но человек, наделенный Им свободой воли, постоянно тяготел к облегчению, как ему казалось, своей жизни, забывая, что именно необходимость толкает его вперед во времена истинной безопасности.
На Земле похолодало – я это ещё хорошо помню и именно этим холодом подталкиваемые, ваши предки стали охотиться на мамонтов и приручили волка и коня.
Именно тогда, в каком-то смысле, они впервые осознали присутствие во Вселенной её Творца и стали в разных формах, сочетая религиозность и искусство, представлять себе, казалось навечно забытые, времена безгрешных прародителей.

Анна смотрел в угол и ему казалось, что темнота там шевелится, то приобретая неясные формы, то вновь преобразуясь в ничто.
- Может быть, для тебя это слишком умно, - Сатана сделал паузу, - но без этого ты не сможешь понять всей сложности взаимоотношений того, что человек называет добром и злом.
Грех повис на людях, как провинность, избавиться от которой не смогут человеки до Страшного Суда. Ты удивляешься? Ты не знаешь ничего о Страшном Суде?
Так слушай. Если коротко, то это время преобразования и искупления...
Что? И эти понятия тебе не ведомы? Ах, время тебя волнует?.. Ты умрешь и кости твои истлеют!..
Когда? Когда? Этого не знаю даже я… У Бога таких дней, как сегодня не сосчитать... По человечески – это значит вечность…

Старик потер усталые глаза...
- Но я отвлекся, - прорычал голос из пустоты, - одним словом, каждый должен делать свое дело в жизни: добрый-доброе, злой-злое. Добро переходит в зло и обратно. Это вопрос развития...
Последовало молчание, во время которого Анне показалось, что он задремал.
- Но ты должен делать своё дело, ибо не зря же Иуда предавал и не зря же в плотницких мастерских, - голос хрипло рассмеялся, - он тоже плотник!.. И не зря же сделан уже крест, на котором Назарянин будет распят...
Потом голос произнес непонятное слово:
- Дао! - и пояснил: - На другом конце Земли, люди этим словом называют закон необходимости, повелевающий миром…

Анна проснулся через полчаса с болью в голове и тошнотою в животе. Он умылся над медным тазом, стараясь не разбудить прислужника, который мешал ему своим присутствием.
Было ещё темно и прохладно. Подвинув к себе два светильника, Анна сел за стол, перечитал написанное ещё вечером обвинение против Назарянина и задумался, вспоминая свои ночные видения. Потом одел ритуальный наряд и перейдя из одной половины дома в другую, приказал служителю будить Каяфу...

… А Сатана, видя, что Анна заснул, прошел сквозь стену, вышел в дворцовый сад, присел на скамейку.
Ему хотелось додумать недосказанное:

- Эти дикие люди даже не понимают, что такое Космос. Они думают, что Земля – это дикое, статичное, неразвивающееся тело. Они думают, что время существует везде и всегда, называя этим словом некую последовательность событий, случающихся вокруг них.
Они даже представить себе не могут, что такое вечность. Их мозги пока не могут переварить это и вместо того чтобы, развиваясь уходить дальше от схем и абстрактных, на их взгляд понятий: добро - зло, верх – низ, правое – левое. Благодаря этим противопоставлениям, мир для них становится понятен и потому, в нем можно жить!
Они не хотят знать новое, упорствуют, постоянно цепляются за привычное, а остальное считают чудесами: летать, ходить по воде, появляться и исчезать, воскрешать мертвых, владеть словом как рычагом, которым можно землю перевернуть – все это для них чудо, доступное только Пророкам. Однако они не знают, что через веру в Отца-Создателя можно стать чудесником и воплотить самую безумную мечту!
Сатана вдруг задумался и после длинной паузы произнес:
- Если бы знать, что все эти истины кому-то нужны...
Он вздохнул и продолжил:
- Они не знают, что Земля для них – место ссылки, что родина Адама и Евы до грехопадения – это Космос, в котором, даже пра люди заживут счастливо, воскресшие в нужный день и час.
- Сад Эдема – это аллегория, означающая Космос, его свободу, славу, красоту. Просто Иисус из Назарета, осмелился в Завете произнести все это, но не смог внятно объяснить...
Пройдет время и люди уйдут с планеты Земля в Космос!
- Что же касается прародителей, - продолжал размышлять Сатана, - то они вообще не видели Бога. Он не говорил с ними словами, не делал для них одежд и не одевал их. Таково лишь Святое Писание, рисующее действительность неизвестную из опыта, при помощи того, что находится и выражается в человеческом опыте. Но ведь с детьми самые мудрые старцы начинают лепетать на их детском языке и это кажется нормальным...

…Силуэты белых домов, щербатых стен каменной кладки проявлялись в предрассветных сумерках. Иисус не спал.
Он стоял, прислонившись к стене и смотрел на восток, туда, где поднимался над Елеонской горой утренний свет.
Небо из черного, звездного, становилось темно-синим, потом светлым. Над горизонтом появлялось серо-розовое марево теплого воздуха, поднимающегося над холмами.
Иисус, избитый, усталый, страдающий, любовался красотой нарождающегося дня и беззвучно молился. Ни побои, ни унижения прошедшей ночи его уже не волновали.
Запах дыма от погасшего костра щекотал ноздри, вдалеке был слышен крик одинокого дрозда в дворцовом саду. Служители устали и стража дремала, сидя на каменных ступенях и опершись на длинные копья, сверкающие страшным блеском, отточенных лезвий…
Израненный терновым венцом лоб, надетый в насмешку над ним злыми стражниками и саднило, сухие струйки запекшейся крови черными потеками прочертили землисто-серую кожу на лбу и на щеках...

…Синедрион собрался судить Иисуса и Каяфа требовал торопиться. Наступала Пасха и сторонники новоявленного Мессии могли помешать суду и казни.
К этому времени, сквозь теплые туманные испарения проглянуло светило и дворец, его серые мрачные стены, осветились розовым и золотым…
Иисус вздыхал, ощупывая руками разбитое лицо, и думал:
«Боже! Как прекрасен мир! Свет наступающего дня, запах цветущих деревьев, птичье пение – все это великолепно и неповторимо. Но что люди сделали с этим миром и со своей жизнью?!
Они превратив её в адские страдания, изувечили красоту мира злобой, алчностью, честолюбием и завистью. Так прекрасна Земля и так ничтожен и жалок род человеческий».

Черная тень отделилась от угла и придвинулась ко Христу:
- Отрекись! – раздался рокочущий голос, - Отрекись от них, они не стоят твоих страданий! Я сделаю так, что ты сохранишь свою жизнь. Ты видишь, они ничтожны, продажны и глупы!
Прислужники, пытавшие Христа всю ночь дремали и тень, придвинувшись еще ближе, рокотала:
- Я сделаю тебя царем Вселенной! Поклонись мне и я сторицей воздам за твои муки! Они будут целовать тебе ноги, плакать и просить о прощении.
- Отрекись!
Иисус негодующе поднял руку и произнес:
- Изыди, Сатана! Бог-отец послал меня и смертью своей я должен искупить их грехи, плоды твоего разврата. И спасутся праведники! А ты и слуги твои погибнут в адском пламени!
Стражи, заметив движение, зашевелились просыпаясь. Вдали послышался гомон толпы - Синедрион готовился к суду.

Канун Распятия. Глава из романа "Учитель - Иисус из Назарета"Публицистика

Канун Распятия. Глава из романа "Учитель - Иисус из Назарета"

Канун Распятия. Глава из романа "Учитель - Иисус из Назарета"
Публицистика